Русский литературный анекдот А. В. СУВОРОВ
Один иностранный генерал за обедом у Суворова без умолку восхвалял его, так что даже надоел и ему, и присутствующим. Подали прежалкий, подгоревший круглый пирог, от которого все отказались, только Суворов взял себе кусок.
— Знаете ли, господа, — сказал он, — что ремесло льстеца не так-то легко. Лесть походит на этот пирог: надобно умеючи испечь, всем нужным начинить в меру, не пересолить и не перепечь. Люблю моего Мишку повара: он худой льстец.
Анекдоты о Суворове, изданные Е. Фуксом. СПб, 1827, с. 91.
Кто-то заметил при Суворове про одного русского вельможу, что он не умеет писать по-русски.
— Стыдно,— сказал Суворов,— но пусть он пишет по-французски, лишь бы думал по-русски.
Анекдоты о Суворове, изданные Е. Фуксом. СПб, 1827, с. 115.
Суворов уверял, что у него семь ран: две, полученные на войне, а пять при дворе, и эти последние, по его словам, были гораздо мучительнее первых.
Анекдоты о Суворове, изданные Е. Фуксом. СПб, 1827, с. 51.
Один храбрый и весьма достойный офицер нажил нескромностью своею много врагов в армии. Однажды Суворов призвал его к себе в кабинет и выразил ему сердечное сожаление, что он имеет одного сильного злодея, который ему много вредит. Офицер начал спрашивать, не такой ли N.N.?
— Нет,— отвечал Суворов.
— Не такой ли граф В.?
Суворов опять отвечал отрицательно. Наконец, как бы опасаясь, чтобы никто не подслушал, Суворов, заперев дверь на ключ, сказал ему тихонько: «Высунь язык». Когда офицер это исполнил, Суворов таинственно сказал ему: «Вот твой враг».
Анекдоты графа Суворова. СПб., 1865, с. 26.
Однажды к Суворову приехал любимец императора Павла, бывший его брадобрей граф Кутайсов, только что получивший графское достоинство и звание шталмейстера. Суворов выбежал навстречу к нему, кланялся в пояс и бегал по комнате, крича:
— Куда мне посадить такого великого, такого знатного человека! Прошка! Стул, другой, третий,— и при помощи Прошки Суворов становил стулья один на другой, кланяясь и прося садиться выше.
— Туда, туда, батюшка, а уж свалишься — не моя вина,— говорил Суворов.
Анекдоты графа Суворова. СПб., 1865, с. 10.
В другой раз Кутайсов шел по коридору Зимнего дворца с Суворовым, который, увидя истопника, остановился и стал кланяться ему в пояс.
— Что вы делаете, князь,— сказал Суворову Кутайсов, — это истопник.
— Помилуй Бог,— сказал Суворов,— ты граф, я князь; при милости царской не узнаешь, что это будет за вельможа, то надобно его задобрить вперед.
Рассказы Е. П. Львовой // Русская Старина, 1880. Т. 28, с. 347.
Приехав в Петербург, он (А. В. Суворов) хотел видеть государя, но не имел сил ехать во дворец и просил, чтоб император удостоил его посещением. Раздраженный Павел послал вместо себя — кого? гнусного турка Кутайсова. Суворов сильно этим обиделся. Доложили, что приехал кто-то от государя. «Просите»,— сказал Суворов; не имевший силы встать, принял его, лежа в постеле. Кутайсов вошел в красном мальтийском мундире с голубою лентою чрез плечо.
— Кто вы, сударь? — спросил у него Суворов.
— Граф Кутайсов.
— Граф Кутайсов? Кутайсов? Не слыхал. Есть граф Панин, граф Воронцов, граф Строганов, а о графе Кутайсове я не слыхал. Да что вы такое по службе?
— Обер-шталмейстер.
— А прежде чем были?
— Обер-егермейстером.
— А прежде? Кутайсов запнулся.
— Да говорите же.
— Камердинером.
— То есть вы чесали и брили своего господина.
— То... Точно так-с.
— Прошка! — закричал Суворов знаменитому своему камердинеру Прокофию,— ступай сюда, мерзавец! Вот посмотри на этого господина в красном кафтане с голубою лентой. Он был такой же холоп, фершел, как и ты, да он не турка, так он не пьяница! Вот видишь куда залетел! И к Суворову его посылают. А ты, скотина, вечно пьян, и толку из тебя не будет. Возьми с него пример, и ты будешь большим барином.
Кутайсов вышел от Суворова сам не свой и, воротясь, доложил императору, что князь в беспамятстве.
Греч Н. И. Записки о моей жизни. М.— Л., 1930, с. 172—173.
Сидя один раз с ним (А. В. Суворовым) наедине, накануне его отъезда в Вену, разговаривал о войне и о тогдашнем положении Европы. Граф Александр Васильевич начал сперва вычитать ошибки цесарских начальников, потом сообщать свои собственные виды и намерения. Слова текли как река, мысли все были чрезвычайного человека: так его говорящего и подобное красноречие я слышал в первый раз. Но посреди речи, когда я (Ф. В. Ростопчин) был весь превращен в слух и внимание, он сам вдруг из Цицерона и Юлия Кесаря обратился в птицу и запел громко петухом. Не укротя первого движения, я вскочил и спросил его с огорчением: «Как это возможно!» А он, взяв меня за руку, смеючись сказал: «Поживи с мое, закричишь курицей».
Русское чтение. СПб., 1845. Ч. 1, с. 227.
Анекдоты публикуются по кн.: Русский литературный анекдот XVIII-начала XIX вв. М., 1990. При этом использована электронная версия с сайта http://fershal.narod.ru/Memories/Texts/Anekdot/29_Sources.htm
________________________________________
http://www.hrono.ru/
Исторический анекдот:
Князь (А. Н.) Голицын рассказал, что однажды Суворов был приглашен к обеду во дворец. Занятый одним разговором, он не касался ни одного блюда. Заметив это, Екатерина спрашивает его о причине.
— Он у нас, матушка-государыня, великий постник — отвечает за Суворова Потемкин,— ведь сегодня сочельник, он до звезды есть не будет.
Императрица, подозвав пажа, пошептала ему что-то на ухо; паж уходит и чрез минуту возвращается с небольшим футляром, а в нем находилась бриллиантовая орденская звезда, которую императрица вручила Суворову, прибавя, что теперь уже он может разделить с нею трапезу.
Загробные записки князя Н. С. Голицына. Из сказаний дяди его, князя Александра Николаевича // Русский Архив, 1905, № 12, с. 583.
http://www.hrono.ru/
reyZ 
